Притуплю я взор перед святостью
Чтоб глаза не ослепли мои.
Моё сердце наполнино радостью
Сам Спаситель меня посетил.
Я тихо стонал у обочины,
С меня кровь стихала ручьём.
Всеми покинутый,брошенный
На страданье я был обречён.
С детства выбрав дорогу преступности,
В блуде,во зле и во лжи
Свою жизнь прожил я по глупости
Сатане её заложив.
Ну а дьявол переполненый ярости,
Рукой друга кинжал мне вонзил.
"Не дождёшься глубокой ты старости"
Ухмыляясь он заявил.
Я упал от боли ужасной.
И внезапно я осознал,
То что жизнь оказалась напрасной
Если Бога живя не познал.
И в первые обращаясь к Всевышнему,
Я молился, умирая в пыли
"Пойми мол Создатель,ну вышло так,
И прости мои Ты грехи."
В тот же миг получил я прощение.
Боль прошла, яркий свет воссиял.
Я от счастья застыл в восхищении,
Предо мною Спаситель стоял!
Комментарий автора: Когда человек, кто бы он нибыл,читает библию открытым сердцем, то они переживают Бога. Пережил Его и я и готов поделится своими переживаниями. Если понравится стих,пишите,пришлю ещё.
Прочитано 9516 раз. Голосов 3. Средняя оценка: 4,67
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
